Все эти игры не мешали Гумилеву заниматься серьезным чтением. В его каникулярном багаже появился Пушкин. И читал он Пушкина не только сам: он заставлял читать Пушкина всех своих товарищей. И все больше и больше увлекался собственными сочинениями. У него уже была целая тетрадка стихов. Писал увлеченно и самого близкого из друзей - Лемана тоже склонил к занятиям поэзией.
Осень. Петербург. Занятия в третьем классе гимназии. Посещения утренних спектаклей для царскосельских гимназистов, в числе которых неизменно был Гумилев. "Руслан и Людмила", "Жизнь за царя" в Мариинском. Островский - в Александрийском. "Потонувший колокол" Гауптмана, Шекспир - в Малом... В личной библиотеке к Пушкину и Лермонтову прибавились очень полюбившийся ему Жуковский, Лонгфелло - "Песнь о Гайавате", Мильтон - "Потерянный рай" и "Возвращенный рай", Колридж "Поэма о старом моряке", которую впоследствии поэт перевел сам, Ариосто - "Неистовый Роланд"...
В гимназии издавался рукописный литературный журнал. Гумилев поместил в нем свой рассказ. Это было нечто вроде его любимого "Путешествия Гаттераса". Там фигурировали северное сияние, затертый льдами корабль, белые медведи. По книгам издателя Гербеля и выпускам "Русской классной библиотеки" под редакцией Чудинова, которые Гумилев скупал и прочитывал все подряд, он составлял конспекты, и теперь уже не отец ему про плавания тот все чаще и тяжелее прихварывал, - а он отцу "делал доклады" о современной литературе. Причем, Степан Яковлевич всегда отмечал, что сын говорит хорошо - не волнуясь, спокойно, а главное, логично, что он имеет все задатки будущего лектора. Гумилеву тогда лет двенадцать было...
Прошел еще один год - следующий класс. Лето - в Поповке, осень - в Петербурге. Написал большое стихотворение "О превращениях Будды".
Наиболее близкими гимназическими товарищами были, по рассказам матери поэта, уже упомянутый Лев Леман, Владимир Ласточкин - сын польского нотариуса, Леонид Чернецкий сын обедневшей помещицы Псковской губернии, Борис Залшупин - сын архитектора из Варшавы, Дмитрий Френкель - сын петербургского доктора. Федор Стевен - сын начальника императорского кабинета.
1900 год. У старшего брата обнаружился туберкулез, и родители решили для укрепления здоровья детей перевезти их на Кавказ, в Тифлис. Продали Поповку, оставили квартиру в Петербурге, продали всю обстановку. Отец поехал сначала в Славянск на лечение, потом в Тифлис - устраиваться, а детей с матерью отправил в кумысолечебницу Подстепановка, за пятнадцать ки.юметров от Самары. На кумысе Гумилевы прожили до 11 августа и выехали из Подстепановки пароходом по Волге до Астрахани, затем - по Каспийскому морю до Баку, наконец из Баку в Тифлис - поездом.
Тем временем в Тифлисе Степан Яковлевич устроился на службу в Северное страховое общество и приготовился к приезду семьи. Поселились в доме инженера Мирзоева в Сололаках, на Сергиевской улице.
Комфортабельная квартира с печами, отделанными изразцами, с двойными оконными рамами, с редким в Тифлисе электрическим освещением и со всеми прочими удобствами - находилась в каменном роскошном доме. Дом был угловым и выходил на две живописные зеленые улицы. Два подъезда дома обслуживались двумя швейцарами.